Ваньке Булочнику 35 лет, не женат и никогда не был. Высокий, немногословный увалень, наследник небольшой сети хлебопекарен (отсюда и кличка). Друзья всегда немного посмеивались над способностью Булочника безнадёжно влюбляться в женщин, которые не хотят даже присесть с ним на одном поле. Нельзя сказать, что остальные дамы игнорировали ванькино существование на нашей многострадальное планете, да вот беда - взаимность заставляла Ваню убегать от девушки с завидной для его роста и веса скоростью.
Влюбившись, Булочник становился невыносим. Вообще, наверное, я погорячилась со словом "влюбившись", так как влюблённостью это состояние назвать нельзя. Ванька съезжал с катушек и заваливал объeкт обожания этим самым обожанием. Десятки смс в день, сообщения в Фейсбуке, телефонные звонки и даже слежка около дома - вот что обрушивалось на голову очередной жертвы Ваниного чувства. Все деньги, какие у него были, парень тратил на "любовь", даже если сама девушка, почуяв неладное, от подарков отпихивалась. Если честно, я бы не смогла вынести рядом с втырившимся Ваней и двух часов: как-то была свидетельницей, как он на протяжении целого вечера неотрывно смотрел девушке в лицо и не снимал с неё лап. То за локоть, то за колено прихватит, то за спинку её приобнимет. Поначалу бедняга отшучивалась и "откупалась" скромными поцелуями. Попозже, озверев от водопада из телесных изъявлений романтизьма, начала уже откровенно отбрыкиваться. Ваня мрачнел, на пару минут оставлял свою обоже в покое, а дальше всё начиналось заново. Следующего свидания обычно не случалось.
Два года назад Иван влюбился в девушку не очень тяжёлого поведения, которая быстро просекла, что редкие сообщения в Фейсбуке можно выгодно обменивать на хрусткие купюры. У неё вообще-то был парень, да и Ванька ей не нравился (и она этого не скрывала), но ничто из вышеперечисленного Булочника не смутило - мелочи какие-то, кто сказал, что дорога к счастью устлана розовыми лепестками? Он начал долгосрочную осаду, с одной стороны охотно отдавая чужой невесте заработанные в пекарне еврорубли, а с другой - невыносимо страдая от ревности и собственничества.
Девушку звали (и зовут) Анна, схема её действий всегда была предельно проста - когда нужны деньги, можно подкинуть Ваньке пару звонков или СМС. Когда же деньги получены, Ванька летит в игнор по красивой, высокой дуге - до тех пор, пока заветные бумажки не понадобятся снова.
Как мы его ни отговаривали, как ни показывали на пальцах и на примерах, что его держат за самого что ни на есть примитивнейшего лоха, Ванька упёрто бегал за Анной по городу в глупой надежде, что настанет тот день, когда она его наконец оценит по достоинству.
Где-то год назад Анна забеременела от своего жениха. Сначала взяла у Вани денег на аборт, потом передумала. Примерно на седьмом месяце хитротылая Анна закинула Ваньке ну очень вострый крючок: мол, когда рожу, уйду от отца ребёнка и буду жить с тобой, ты только сними жильё и купи всё необходимое, ладно? Крыльями, которые захлопали у Булочника за спиной, можно было обнять мир. Друзья, услышав новость, не нашли в себе сил даже закрыть лицо ладонями - мы походили на хлопнувшегося в обморок профессора Преображенского из "Собачьего сердца" - "Он еще танцует?" - "Да". - "Бымц!".
Ближе к родам Анна попритихла, перестала выходить на связь и вообще мы начали тихо надеяться, что материнство вернёт ей какие-то остатки совести на место. Увы, отстрелявшись с роддомом и наводнив Фейсбук фотками новорожденного малыша, мадам натянула ванькин ошейник до предела. Булочник сейчас ищет подходящую съёмную квартиру, подбирает мебель, выспрашивает у всех - какие расходы ему ещё придётся покрыть. Он до сих пор жил с родителями и понятия не имеет - где нужно платить за свет и почему в многоэтажках сдают деньги на поддержание чистоты в подъездах.
То есть с самого начала понятно, что человек на очень скользких лыжах собирается влететь в невероятную катастрофу, однако не хочет даже и слышать никаких голосов разума. Думаю, если бы родители Вани узнали о его матримониальных планах с хищной Анной, его бы заперли в подвале пекарни. Лет на десять. А если бы узнали - сколько семейных денег ушло на аннушкино содержание, то возможно, и навсегда.
Более зрелые члены компании твердят, что невозможно спасти тех, кто чётко видит перед собой мясорубку, но упорно тянет к ней руки. Менее зрелые вопрошают: и что, нам так и сидеть, раззинув рты, и наблюдать, как человек собирается полностью вложиться в глупейшую эмоциональную аферу?
Логика подсказывает, что каждый волен устраивать самому себе такой звездец и армагеддон в жизни, на какой только способен. Эмоции шепчут, что хорошие друзья обязаны хотя бы высказаться по этому поводу. Глас разума вопит уже почти на ультразвуке, что нежелающего спастись следует оставить наедине с его безумием.
Как бы в такой ситуации поступили вы? Допустим, что уже высказали своё мнение по поводу будущей сожительницы друга, а дальше? Стали бы с ними общаться, приходить в дом, где такая вот "жена"? Потому что я уже с трудом сдерживаюсь, чтоб не высказаться по поводу Аннушки, не стесняясь в выражениях, а ещё мне понятно, что после того, как вся конструкция полетит в тартарары, выслушивать очередной виток рыданий из-за чужой меркантильности и бессердечности придётся опять же нам. Или не придётся, но и Ваньку как друга мы потеряем. Вот тут я и задаюсь очередным вопросом - может, я не права? Может, раз уж мы друзья, я должна принять его выбор партнёрши, и свою резкую антипатию к Анне придавить тяжёлым камнем с надписью "не лезь не в своё дело"? А?
Свежие комментарии