- Ленка!!! Ты?! – окрик был таким резким, что Лена вздрогнула. – А я смотрю, ты – не ты!
А это ты! Блин, как я рада!
- Дина? – неуверенно произнесла Лена.
- Я! Что, не узнала?
- Нет.. Вернее.. я тебя не видела...
- Что-то ты совсем замёрзшая...
- Да вот стою тут уже полчаса, рейса, что ли нет. .. Ветер такой, я уже зубами стучать
начинаю! – в продрогшей от сквозняка на остановке Лене начали просыпаться чувства
от неожиданной встречи со старой подругой.
- Пошли, в машину сядем, поговорим?
- Ну, как ты? Что ты? Где ты? – завалила Ленку вопросами, как только они уселись
в машину. Я же ничего про тебя не знаю! Как школу закончили, разлетелись все, кто куда,
так я ничего про тебя и не слышала!
- Я? Да так... всё как-то по-старому... обыкновенно... – Только сейчас Лена увидела,
как замечательно выглядит Дина – совершенно цветущая и ароматная...
- Что так? Так что, семья, дети, работа?
Лена медлила с ответом. Не было ничего странного в том, что ей совсем не хотелось о себе
рассказывать бывшей школьной подруге. Да и что рассказывать? Чем хвастаться?
Единственными, пожалуй, достижениями в её жизни были золотая медаль, полученная
в школе невероятными стараниями всех педагогов, да красный диплом педагогического
института, и сын Никита. Всё.
- У меня сын. Никита.
- О! – реакция Дины казалась Лене излишне эмоциональной, и от этого закралось
сомнение в искренности её интереса. – Сын? Здорово! Сколько ему?
- Тринадцать.
- Самый трудный возраст. .. Как ты с ним, справляешься?
- Да как... В общем-то, никак... – продолжать не хотелось. Но Дина не унималась.
- Что, трудно с ним? Что поделаешь... А ты...
- А ты как? Вижу, что всё хорошо... – бесцеремонно перебила её Лена, обсуждать свои
личные дела не хотелось, тем более, с Динкой...
- Я? Да нормально, не жалуюсь!
Дина не врала. Всё в её жизни как-то сложилось хорошо. После того, как в семнадцать
лет её лучшая подруга Лена, круглая отличница и активистка, отбила у неё Сергея, их
пути-дорожки разошлись. Дина любила Сергея. Любила по-настоящему. Когда
улыбающиеся ей в лицо Сергей и Лена объявили о том, что она попала в треугольник,
в котором она третий лишний, она перестала дышать. Потом немного отпустило, но ей
почему-то всё время не хватало воздуха. Не хотелось есть, разговаривать. Хотелось,
чтобы все оставили её в покое. Хотелось лежать, укрывшись с головой одеялом, лежать
так, пока к ней не придёт смерть. Но смерть почему-то не приходила... Потом чувства
сменились – потекли слёзы. Они были тихими и текли без остановки... Потом дала себе
клятву, что замуж никогда не выйдет. Но прошло время, и обида и ревность улетучились
после того, как на 4-м курсе юрфака в жизни Дины появился Он, Влад...
Влад заменил Дине всех и вся. Его любви и заботы с головой хватало Дине, чтобы
утихла обида на бывшую лучшую подругу, чтобы смириться с ещё одной страшной
потерей - в автокатастрофе трагически погибли родители... А теперь, когда в их
обеспеченной, полной во всех отношениях жизни появился ещё и забавный мальчуган
Макарка, они были абсолютно счастливы. Иногда только память возвращала Дину
в те года, когда они с Сергеем, совсем ещё молодые и счастливые, сплавлялись на
байдарках по Шуе, мёрзли в промокших палатках, и единственным спасением тогда
было - прижаться друг к другу посильнее, чтобы согреться... Казалось, что вся жизнь
впереди, и жизнь эта будет интересной, наполненной счастьем и любовью... Давно
это было, всё изменилось и все изменились. Дина попыталась представить, как
выглядит сейчас Сергей, и не смогла – для неё он оставался всё таким же
двадцатитрёхлетним, чертовски красивым парнем с белокурой кудрявой шевелюрой
и живыми умными глазами цвета индиго...
«Он, конечно, тоже изменился, как и мы. Может, даже отпустил усы... или у него
появился животик» - Дина невольно улыбнулась, силясь представить себе Сергея
обрюзгшим, с тяжелой роговой оправой на носу и газетой «Спорт» в руках..
- Тебя не видать совсем... – Лена оценивающе осмотрела с ног до головы подругу,
затем переключилась на автомобиль.
- Да я ж редко тут бываю! В основном мы с мужем в Стокгольме – работа у него такая.
- В Стокгольме?
- Ну да, в Стокгольме. В Швеции. Географию не помнишь, что ли? Ты ж отличницей была!
- Почему не помню? - насупилась Лена. – Всё я помню.
- И я всё помню... – вдруг совершенно тихим голосом сказала Дина.
Наступила пауза. Ленка притихла. Казалось, что она чего-то испугалась.
- Помнишь? – многозначительно спросила она.
- Да, помню. – Дина хотела перевести тему, указывая на что-то в окне машины, но Лена
снова перебила её.
- Дин.. Я вообще-то рада, что мы встретились впервые за столько лет... Я ведь повиниться
перед тобой хочу...
- Не надо, Лен...
- Нет, надо. Я давно это хотела. Даже искала тебя в последнее время в интернете,
да не нашла.
- Не надо, подруга. Зачем? Зачем ворошить прошлое? Что было – то было. Ничего не
вернуть и исправить тоже нельзя. Так зачем тогда?
- Не понимаешь ты ничего. Я уже много лет с этим живу...
- Ну и зря. У меня всё хорошо, так что, не тревожься.
- Знаешь, Дин, я думаю, что от того, что тогда влезла в ваши отношения, жизнь не только
вам испортила, но и свою тоже.
- Мне ты не испортила. Я даже благодарна тебе за это. Теперь у меня есть Влад
и Макарка, и мы по-настоящему счастливы. Просто зла держать не надо, от злости и
зависти всё плохое...
- Это ты правильно сказала. Я вот из зависти Серёгу у тебя отбила, а лучше от этого
никому не стало. Ты не куришь?
- Нет. Ты хочешь курить в машине? Кури.
Лена открыла пачку Балканки и затянулась.
- Ну, я, по крайней мере, тогда думала, что хотя бы вы с Сергеем счастливы.
- Счастливы? – Лена задумчиво смотрела на тлеющий конец сигареты. – Ты права.
Мы были счастливы... два месяца... пока не поженились.
- А что потом?
- А потом я нашла в бумажнике твою фотку и записку.
- Какую записку? Я не писала ему никаких записок.
- Я знаю. Это была... записка из прошлого.
Дина пыталась вспомнить, о какой записке шла речь, но так и не смогла.
- Что там было написано, Лен? Впрочем, не говори.
- Отчего же? – усмехнулась Лена. – Там и было всего-то написано: «На нашей скамейке
в семь. Муха.».
И тут в воображении Дины возникла эта самая скамья на бульваре Грибоедова. Старая,
с облупившейся краской, вся исчёрканная и искарябанная перочинными ножичками.
Её регулярно перекрашивали в разные цвета, но упрямство юных сердец снова и снова
заявляло о своей любви всё новыми и новыми щербатыми перлами. Там и её имя
красовалось. «Муха» - так, любя, он её называл когда-то... Дина улыбнулась, но поймав
внимательный взгляд подруги, тут же серьёзно сказала:
- Глупости всё это. Не обращай внимания. Кто в юности не писал записок?
- Многие, все, наверно, писали, но... не многие хранят их в бумажнике на протяжении
двадцати лет, подружка. И уж совсем немногие сидят в ожидании на этой самой «своей»
скамье все эти годы.
Дина непонимающе уставилась на подругу.
- Удивительно? Мне тоже поначалу удивительно было. Вернее, не удивительно, а
злость брала. А потом и злость прошла. На себя саму только злость и осталась.
- Я что-то не пойму тебя, Лен.
- А что тут понимать? Нет у нас жизни с ним. Один раз я совершила ошибку, пошла на
поводу у своей зависти, а теперь вот расхлёбываем кашу эту вместе – он частенько скамейке
жалуется на своё житье, а я – подушке.
- Ты серьёзно... про скамью?
- Конечно. Вот который сейчас час?
- Без четверти восемь.
- Поехали.
- Куда?
- Как куда? К скамейке вашей поехали.
- Зачем? – Дина растерялась.
- Думаешь, я тебе соврала? Поехали. – Решительно, почти приказным тоном, сказала
Лена, и тут же тихо добавила, - Пожалуйста.
Дина послушно завела машину и поехала. Всё время, пока ехали, женщины молчали.
Одна пыталась сосредоточиться на дорожных знаках, а другая – на тлеющем кончике
сигареты.
Вот и Грибоедовский бульвар. Дина встала чуть поодаль.
- Ну, что я тебе говорила?
Вдалеке от них, на скамье, сильно сгорбившись, сидел мужчина.
И вдруг где-то внутри у Дины защемило до боли. Это был он, Сергей... Хоть и
сгорбленный и тихий, почти неузнаваемый, но это был он, Сергей.
- Ну, что, убедилась? Как можно с этим жить? Вот и я поначалу скандалила, орала,
потом записку твою отобрала... потом тихо подглядывала, прячась от него вон за той липой...
А потом.. потом привыкла. Ушёл бы совсем - так нет, из-за Никитки мыкаемся.
А Никита тоже всё видит, вот и мстит нам, как может, как умеет... Поехали отсюда.
Дина медлила. Она внимательно разглядывала Сергея и о чём-то сосредоточенно думала.
- Послушай, Лен, ты не будешь против, если мы поговорим с ним?
Дина смотрела глаза в глаза, боясь пропустить даже секундное проявление чувств
на лице Лены. Но ни один мускул не дрогнул на её усталом лице.
- Нет. Не буду.
- Посидишь в машине?
- Хорошо. – Лена достала новую сигарету.
Дина вышла из машины и, поправив на себе плащик, тихонько пошла по аллее в
сторону скамьи, стараясь не стучать каблучками. Остановившись неподалеку, она ещё
какое-то время постояла в нерешительности, наблюдая за Сергеем.
«Он почти не изменился, только немного постарел. А кудри всё те же...»
Сергей внимательно разглядывал свои ладони, то и дело, поворачивая руки. И вдруг
он, словно, почуяв взгляд со стороны, встрепенулся и огляделся по сторонам.
Увидев Дину, он привстал, не веря своим глазам.
- Ты?
- Здравствуй.
- Здравствуй.
- Как живёшь, Серёж?
Сергей не ответил. Он только, молча, бродил взглядом по Дининому лицу, словно
пытался запомнить каждый миллиметр...
- Знаешь, я пришла поговорить с тобой.
Сергей молчал.
- Ты не ходи сюда больше. Ты же знаешь, что я не вернусь. Не мучай себя и Лену.
Вы ещё можете быть счастливы.
- Муха... А я знал, что ты придёшь. Ты мне приснилась недавно...
- Ты слышишь меня? Не ходи сюда больше. Я не вернусь.
- Ты была в том своём сиреневом платье, на которое я пролил лимонад, помнишь? – у
Сергея было отрешенно-мечтательное лицо.
- Ты слышишь меня?! Я не вернусь к тебе никогда! Ты слышишь?!
- Ты пришла сюда, к скамейке, босиком, – у тебя сломался каблук, и я отнёс тебя на
руках домой... – он, словно, не замечал того, что по щекам Дины потекли слезы.
Дина круто повернулась на каблуке и побежала обратно в машину. И, только добежав
до неё, она пришла в себя. Ей надо было вернуться к Лене такой же спокойной. Она
остановилась и достала пудреницу. Два-три движения, улыбка на лице и всё, можно
садиться в машину.
- А вот и я. - Дина открыла дверь и села на сиденье.
Пристёгивая ремень, она спросила Лену:
- Куда тебя отвезти?
И только тут она заметила, что она в машине одна. Словно и не было ничего. Только
рассыпанная горстка пепла на резиновом коврике и смятая пожелтевшая записка на сидении
говорили ей о том, что встречи с прошлым случаются...
Свежие комментарии