«Мне так пло-о-охо», - подвывала в трубку Катенька. «Я с кровати встать не могу. Ты же знаешь, у меня ноги. И аллергия». Я молча кивала, стараясь не прерывать вялотекущий ручей Катиных жалоб. С завидной периодичностью (практически каждый вечер) Катенька жаловалась на жизнь. А утром с новыми силами и непременно в новых шмотках отправлялась на работу, после которой ее неизменно ждал улыбающийся Лёшка.
Иногда с цветами. Нет, даже чаще — с цветами. Судя по всему, времени Лёшке отводилось крайне мало, потому что вскоре одна из нас должна была услышать традиционное ежевечернее нытьё. Хотя почему ежевечернее? Как только речь касалась здоровья, Катька с готовностью пионерки приподнимала юбку и демонстрировала родимое пятно на ноге. «У меня кости изнутри гниют, мне врачи сказали. Видите, как всё плохо?». Мы почему-то не видели. Видимо, не туда смотрели. То ли на новенькие Катины туфли на умопомрачительной шпильке, то ли за окно: рабочий день клонился к вечеру, и вот-вот должен был прийти непутевый — с Катькиных слов — Лёшка, который и пил, и гулял, и даже бил временами. Нам как-то даже пару раз были продемонстрированы синяки — разумеется, под графом страшной секретности — невнятная парочка в районе колена. Я с такими каждую неделю в зеркале здороваюсь: то шкаф любезно подставится, то порог вовремя к земле не пригнулся. Катенька, казалось, от демонстраций получала особенное удовольствие. И снова был повод пожаловаться на жизнь: «Мне так пло-о-охо». Не то чтоб все верили, но поддерживали и помогали безоговорочно: а как иначе — знаем давно, надо поддержать. Потому кто с докладом Катеньке подсобит, кто подарочек принесет — чтоб жизнь адом не казалась. Неожиданно Катенька просто взяла и укатила в Москву, да там и осела. Мы-то не ждём — Лешку жалко. Но, надо сказать, она надолго не пропадает: обязательно пару раз в неделю заглядывает в соцсети с уже знакомым поводом: «Мне так пло-о-охо».История, кстати, абсолютно реальная, разве что немного адаптирована для лучшего восприятия. Но какой бы ни была форма, суть остается одна: таких катенек по всему миру наберется целая армия. И я уверена, хотя бы с одной из них вы непременно водите знакомство. По-научному это называется виктимным поведением: человек может всю жизнь прожить в роли жертвы, ему в таком «домике» абсолютно комфортно. Ведь если тебя пожалеют, то обязательно помогут, обогреют, выслушают. Главное – найти подходящие уши. И такая жизненная позиция — паразитарная и приспособленческая — открывает для жертв новые перспективы. В советчиках такой человек не нуждается, потому что он настроен на одну волну: упиваться горем, смаковать его, даже если дело, по сути, не стоит выеденного яйца. И одно, если так поступают неразумные дети, чтобы привлечь внимание, но совсем другое, когда взрослые люди таким образом стараются отвоевать себе место под солнцем. Скорее, не отвоевать, а выпросить: пусть другие подвинутся, а там и втиснуться можно. И, согласитесь, найдется немного таких людей, которые отвернутся со словами: «Не верю!». Мало ли, что у человека в жизни творится? А вдруг правда всё так плохо? Знаем же Катю/Васю/Зинаиду Васильевну давно, как не помочь? Конечно, надо помочь, вот только если помощь не будет в помощь, а так, не в коня корм, жертва вас и обвинит во всех смертных грехах.
Что же стоит за подобным поведением? Эмоциональная неустойчивость? Элементарная хитрость? Заниженная самооценка? Можно спорить бесконечно, потому как характер человека-жертвы может формироваться под влиянием великого множества факторов. Кого-то не замечали в школе, и он был изгоем, — приходилось жаловаться учителям; кто-то, наоборот, в детстве был сверхпопулярен, а во взрослой жизни не смог ничего достичь и решил таким образом заручиться поддержкой окружающих людей; кто-то просто не привык решать свои проблемы сам, а кто-то рад придумать новые и переложить их на плечи других.
Как определить, что жертва — это жертва? Довольно просто. У такого человека перечень проблем обычно цикличен: «мне плохо-мужик пьет/бьет-денег нет-я смертельно болею», и он никогда не уменьшается, скорее, мнимые проблемы нарастают, как снежный ком. Если жертва и рассказывает о проблемах, то в качестве их виновников фигурирует судьба или другие люди, жертва не виновата в тотальном невезении. Такой человек никогда не говорит конкретных фактов, не просит определенной помощи и не принимает дельных советов типа «брось пьющего мужчину» или «сходи в частную клинику сдать анализы», как бы пропуская их мимо ушей.
Как вылечить жертву? Пока известны только два метода: поход к психологу и так называемая шоковая терапия. Если не говорить с жертвой о ее горе, не предлагать ей на блюдечке помощь или же готовое решение проблемы, прерывать её нытье и вовремя (пусть, может, и грубо) её одергивать, то, вполне возможно, жертва перестанет быть таковой. А если нет, то завтра с утра вы снова услышите о том, как всё плохо.
Свежие комментарии